live, love, laugh
Предупреждение: не вычитано и не будет, сексуальная девиация - или как там это называется? - в общем, кинк. Чисто для себя, но желающим открываю. Многое вторично, в общем, по совокупному впечатлению от прочитанных и просмотренных вещей, дабы выплеснуть накопившееся.
читать дальше- Нравится? - новая одежда тускло переливается серебром.
"Нет!"
- Да, - к чему все это, Лейн?..
Властные пальцы скользят по волосам, перебирают их, поглаживают, подносят к губам. Обрезать бы все эти дурацкие, вечно мешающие локоны!.. Не позволит. "Мне нравится, когда ты такой", - и все, воля монарха свята, кто же посмеет противиться ей... Остается молча смотреть в окно: на угрюмый город под проливным дождем, на вечно серое небо, на сменяющуюся стражу на стенах крепости, - и внимать словам, что прямо в ухо шепчет безумец позади меня.
- Я все, все отдам... слышишь?.. только чтоб ты жил, ты, ты, только ты... Ты не умрешь!.. Я так и сказал ей... сказал, чтоб не смела... Веришь мне, веришь?!..
Верю, верю... Попробуй-ка тут не поверить. Скулы сводит от нахлынувшей ненависти, но я продолжаю улыбаться и что-то отвечаю... как противно-то... благодарю за подарок, игриво спрашиваю:
- Хочешь, я прямо сейчас примерю? - и начинаю развязывать пояс халата, искоса поглядывая на своего мучителя, тюремщика, любовника. Вот оно - зрачки сужаются почти что в точку, радужка, наоборот, закрывает весь глаз и светлеет до ярко-желтого. Выпустит ли Зверя на сей раз, или мне, как и в прежние тысячу ночей, не удастся выманить его? Вот еще интересно, он забыл? Или просто не удосужился сосчитать, что сегодня наконец-то пришло оно - Время Зверя, Время Охоты. "Тысяча и одна ночь делают тайное явным, тысяча и одна ночь приручают чудовище, тысяча и одна ночь разбивают оковы", - голос злой колдуньи отдается эхом в голове. Ради этой ночи стоило терпеть тысячу предыдущих, притворяться, лукавить, выдавать боль за наслаждение. Стоило, слышишь?
- Ты задумался, - шепчет Лейн, обнимая ладонями мою шею - то ли лаская, то ли готовясь придушить. - О ком? Скажи мне имя, я тут же прикажу...
Не называть ему никаких имен - ни мужских, ни женских - я научился в первый же год. К началу третьего никаких имен попросту не осталось, ведь мне запрещено выходить из комнаты, но он продолжал спрашивать каждую ночь. Когда-то мне хотелось для интереса назвать имя героя из древних легенд или вот, например, нашего божества, - что он тогда станет делать? Прикажет изъять все упоминания? Сменит в стране религию? Не рискнул, и к лучшему. Тогда казалось, отпущенное время будет тянуться бесконечно, а вот промелькнуло - и вспомнить нечего. Все ночи слились в одну, похожую на кошмарный сон, так же, как и одинаково-унылые дни. И как будто совершеннолетие было всего лишь вчера.
Ложусь на кровать и раздвигаю ноги - сегодня не требуется играть, завлекать, разжигать желание, Зверь и без того готов сорваться с цепи, вон, из ноздрей поднимается едва уловимая струйка дыма. Адское пламя все ж таки оказалось правдой, а не байками менестрелей. Лейн, Лейн, что ты тянешь, что смотришь? Давай! Чуть-чуть еще - и все закончится, совсем чуть-чуть! Протягиваю руки, приглашая лечь рядом, но его величество медлит и потихоньку отступает назад, к двери. Проклятье, Лейн!
- Что с тобой, любовь моя? - только бы не переиграть. - Ты разве не хочешь?..
Он резко проводит рукой по лицу, стирая недоуменное выражение, так ему не идущее. Жаль, нельзя просто прямо спросить: ты помнишь слова колдуньи, Лейн? - тогда бы все наконец решилось. Придется все же постараться, но нынче любые средства хороши. Сажусь, нарочито грустно опускаю голову, разглядываю его через завесу волос. Вот и пригодилась непослушная грива - как еще изобразить трогательность, с моим-то лицом? Слез не выдавить - да он в них и не поверит, комнатную собачку из себя я никогда не строил. Что, что говорить?
- Лейн... - отбросить волосы назад и тем же непрерывным движением провести рукой по шее, ключице, груди, мимолетом коснуться соска - и к животу. Он ведь любит, когда я ласкаю себя, так пусть насладится зрелищем в последний раз... И все верно, он застывает почти уже у двери, жадно смотрит, вцепившись в круглую ручку, жадно раздувает ноздри - а дым-то все сильней. Я откидываюсь назад, снова раздвигаю ноги. Странно! Сегодня мне не приходится изображать желание, я возбужден, даже еще не коснувшись себя. Что это - предчувствие скорой развязки?..
- Лейн!.. - я уже не говорю - шепчу, горло сжимает неведомое: то ли страх, то ли горечь, то ли просто не знакомая прежде страсть, - пожалуйста... - я вцепляюсь в простыню и запрокидываю голову, пальцев на плоти уже просто недостаточно, и я тянусь ниже...
Удар, меня опрокидывает навзничь, по скуле разливается тупая боль, но это ничего - желтые глаза смотрят так, будто пытаются выжечь дырку в голове... а что? Забраться внутрь, разложить по полочкам все мысли, чувства, мотивы... Хорошо было бы. Удобно. Не понимаешь меня? А говорят, один безумец другого без труда поймет. Неужто лгут?
- Ты не умрешь! - кричит прямо в лицо, вдавливая в кровать. Все-таки помнит. Но я знаю тебя, Лейн, знаю! Твою ярость слишком легко переплавить в похоть, всего и надо - дотянуться до стиснутых побелевших губ да обхватить ногами, тонкая ткань халата ничего не скроет, ты хочешь меня! Мы провели вместе тысячу ночей, помнишь? Может, я и не знаю твоей души, но вот тело точно выучил наизусть. Он все еще не разжимает рта, а глаза шарят по моему лицу, как будто ищут что-то... что? Неважно, я улыбаюсь почти нежно - и шепчу:
- Поздно, Лейн. Поздно. Зверь на свободе!
И верно, комнату заволакивает тьмой. Что-то трещит в стороне, и ноздри щекочет едкий запах гари. Он дергается, пытается выпутаться из моих объятий, но миг - и все меняется. Воистину, Зверь на свободе... меня впервые накрывает ужас перед тем, что должно сейчас случиться. Нет, не боли я боюсь, а мига, когда душа сольется... вот с этим. То, что лежит на мне, - уже вовсе не Лейн, нет! - хрипло смеется и рывком закидывает мои ноги себе на плечи. Зажмуриваюсь... бог единый, помоги!.. и кричу, как никогда громко кричу, когда он врывается в меня. Проклятье, не думал, что оно так... Что-то внутри будто рвется, впуская огонь поядающий, пламя пожирающее, ненасытную бездну... с каждым движением это проникает в меня все глубже, оставляя одну оболочку... Мне не больно, нет! Телу точно не больно, а для того, что испытывает душа, слов подобрать невозможно. Вместо позвоночника - раскаленный прут, я подаюсь навстречу мощным толчкам, и Зверь рычит, впивается зубами в плечо... что это, кровь?.. неважно!.. Зверь хватает меня за волосы, заставляя распахнуть глаза - и встретить безумный нечеловеческий взгляд. Он вламывается со всей своей дикой неистовой силой, но я по-прежнему не чувствую боли и в непонятном самому же порыве обхватываю его руками - только бы завершить наконец единение плоти и духа!
...Сколько длилось это... соитие?.. Не знаю, ибо время остановилось внутри бешеного водоворота силы, тьмы, огня, страсти. Помню только, что на самом пике удовольствия Зверь вдруг дернулся, моргнул - и на меня глянули прежние темно-карие глаза Лейна. Вот тогда я и кончил, окончательно затерявшись в безумии происходящего...
- Поздравляю, Атамир! - ну и дела, король сопредельной страны не поленился сам приехать на совершеннолетие наследника! Вроде у него нет дочерей-невест, так что же нужно от меня Лейну? Нет, мне льстит его внимание, меня больше не считают пешкой в руках матери и регентского совета - но верить имеющим власть слишком глупо. - Такой важный день... Найдешь ли ты хоть четверть часа для меня?
Мне всего шестнадцать, я не умею читать по глазам мысли собеседника, я пока могу лишь догадываться, почему рука, властно сжимающая мое запястье, все-таки слегка дрожит. А Лейн умеет завораживать - бархатным голосом, ласковой улыбкой, небрежными прикосновениями. Кружится голова, и только шаги в коридоре спасают от неминуемого позора - меня наконец догнала медлительная свита.
- Ах, ваше высочество! - лепечет девица из прибрежного графства, которую мне прочат в любовницы. Ну уж нет, теперь я сам буду решать, с кем делить ложе!
- Оставьте нас, - коротко, совсем как мать, - я хочу провести время до приема с его величеством. Нам есть, что обсудить, не так ли, друг мой? - смешно, наверное, со стороны слушать, как щенок зовет волка "другом"...
- Конечно, принц, - кивает Лейн, пряча усмешку, - интересы наших стран требуют долгого обсуждения. Позвольте, моя дорогая, - он небрежно отцепляет от моего плеча пальчики девицы, но та даже не возмущается, завороженная этим взглядом, полным обещаний - которые, конечно же, никто не собирается исполнять. Уж это-то я понимаю.
В моих комнатах необычно жарко - кто-то из слуг намудрил с согревающим заклятьем. Неспешный разговор ускользает за пределы сознания, я вставляю положенные реплики на автомате, жадно впиваясь взглядом в распущенный ворот рубашки. Разум тревожно бьет тревогу: окстись, ты принц, он король, мужчина в конце концов!.. но мне всего шестнадцать, и у меня еще никого не было - а намерения Лейна несомненны. Я не помню, как все случилось, в памяти остался только жар чужого тела, сладкий туман в голове и шепот подле уха: "мальчик, мальчик, мальчик мой!.." Нам досталось несколько мгновений покоя, а после начался кошмар - тот, что продолжался три года и поныне. Горестный вопль матери, невесть как оказавшейся в запертой - я же помню! - комнате, богохульное ругательство, слетевшее с уст моего... возлюбленного - и чей-то гнусный хохот.
"Предрекаю именем единого бога: до того, как принцу исполнится шестнадцать лет, Зверь овладеет им, навеки связав с носителем своей печати, и не будет обоим покоя, пока не сольются они в одно. Тысячу ночей придется провести им вместе, а на тысячу первую - падут оковы, и Зверь вырвется наружу, и в пламени его будет уничтожено все сущее! Тысяча и одна ночь делают тайное явным, тысяча и одна ночь несут гибель, тысяча и одна ночь разбивают оковы!"
Проклятие, озвученное при рождении, исполнилось, проклятия всегда исполняются. Мне до сих пор неясно, почему никто не попытался оградить меня от мужчин? Надеялись, что я не поддамся ни на чьи увертки? Но вокруг меня вились десятки поклонников, все же я, как говорили, был красив и изящен, да к тому же и принц... Ответить никто уже не сможет - когда мать отказалась отдать меня вмиг обезумевшему Лейну, он пошел на нас войной. Сжег столицу, а меня запер в своем замке, он даже не пытался сдерживаться! Я пытался говорить в самом начале: подумай, мы погубим весь мир! - но он не слушал ничего, он готов был брать меня даже силой. Безумие Зверя...
В конце концов я смирился: погибнуть - так погибнуть, лишь бы вырваться из этого кошмара. Но чем ближе подходила заветная ночь, тем угрюмей становился Лейн. Он перестал приходить каждую ночь, видно, старался все-таки удержаться - но после таких перерывов срывался с цепи и чудом умудрялся не калечить меня. Хотелось бы знать, как только не развалилось за три года его королевство, с таким-то правителем? Хотя теперь уже неважно...
- Атамир...
Сиплый, сорванный голос. Нет сил ответить, но голову повернуть и приоткрыть глаза все-таки получается. Да, это Лейн - он смотрит на меня, но не глазами Зверя. И по имени называет - впервые с того дня. В первый год, да даже во второй я все б отдал, чтобы вернуть его-прежнего, теперь же... Но - я еще жив?!!
- Атамир, посмотри, - подолзает ко мне, пытается поднять - я молча начинаю вырываться. - Мальчик, мальчик мой...
- Отвали, - хриплю, тоже все там сорвал. - Не хочу больше...
Несколько минут молчим, и каждый что-то решает для себя... Так почему мы еще живы, кстати? Все-таки сажусь - сам! - оглядываюсь по сторонам... становится жутко. Вместо более-менее привычных мест вокруг выжженная пустошь, только кое-где дымятся развалины. Мы лежим среди одних таких, самых больших... замок, верно. Вдалеке, над горами, клубится тьма, разрываемая багровыми вспышками - это уходит Зверь? В памяти всплывают обрывки древних легенд, и я... кажется, я понимаю...
- Мы что, теперь бессмертны?..
- Кажется, так, - кивает Лейн и вдруг начинается надрывно смеяться. Раньше меня б это ужаснуло, но мне удалось заглянуть в пропасть куда большего безумия, так что я просто отодвигаюсь. - Атамир, ты... когда-нибудь ты сможешь...
Молчу. Он вдруг вспыхивает гневом - откуда силы-то взялись? - и трясет меня за плечо:
- Я все равно, слышишь?.. все равно верну тебя, прежнего тебя! Ты слышишь? Ты веришь мне, веришь?
...Быть может, безумием нас одарил вовсе не Зверь? Потому что я криво усмехаюсь и киваю:
- Верю. Только волосы дай наконец остричь, достали.
читать дальше- Нравится? - новая одежда тускло переливается серебром.
"Нет!"
- Да, - к чему все это, Лейн?..
Властные пальцы скользят по волосам, перебирают их, поглаживают, подносят к губам. Обрезать бы все эти дурацкие, вечно мешающие локоны!.. Не позволит. "Мне нравится, когда ты такой", - и все, воля монарха свята, кто же посмеет противиться ей... Остается молча смотреть в окно: на угрюмый город под проливным дождем, на вечно серое небо, на сменяющуюся стражу на стенах крепости, - и внимать словам, что прямо в ухо шепчет безумец позади меня.
- Я все, все отдам... слышишь?.. только чтоб ты жил, ты, ты, только ты... Ты не умрешь!.. Я так и сказал ей... сказал, чтоб не смела... Веришь мне, веришь?!..
Верю, верю... Попробуй-ка тут не поверить. Скулы сводит от нахлынувшей ненависти, но я продолжаю улыбаться и что-то отвечаю... как противно-то... благодарю за подарок, игриво спрашиваю:
- Хочешь, я прямо сейчас примерю? - и начинаю развязывать пояс халата, искоса поглядывая на своего мучителя, тюремщика, любовника. Вот оно - зрачки сужаются почти что в точку, радужка, наоборот, закрывает весь глаз и светлеет до ярко-желтого. Выпустит ли Зверя на сей раз, или мне, как и в прежние тысячу ночей, не удастся выманить его? Вот еще интересно, он забыл? Или просто не удосужился сосчитать, что сегодня наконец-то пришло оно - Время Зверя, Время Охоты. "Тысяча и одна ночь делают тайное явным, тысяча и одна ночь приручают чудовище, тысяча и одна ночь разбивают оковы", - голос злой колдуньи отдается эхом в голове. Ради этой ночи стоило терпеть тысячу предыдущих, притворяться, лукавить, выдавать боль за наслаждение. Стоило, слышишь?
- Ты задумался, - шепчет Лейн, обнимая ладонями мою шею - то ли лаская, то ли готовясь придушить. - О ком? Скажи мне имя, я тут же прикажу...
Не называть ему никаких имен - ни мужских, ни женских - я научился в первый же год. К началу третьего никаких имен попросту не осталось, ведь мне запрещено выходить из комнаты, но он продолжал спрашивать каждую ночь. Когда-то мне хотелось для интереса назвать имя героя из древних легенд или вот, например, нашего божества, - что он тогда станет делать? Прикажет изъять все упоминания? Сменит в стране религию? Не рискнул, и к лучшему. Тогда казалось, отпущенное время будет тянуться бесконечно, а вот промелькнуло - и вспомнить нечего. Все ночи слились в одну, похожую на кошмарный сон, так же, как и одинаково-унылые дни. И как будто совершеннолетие было всего лишь вчера.
Ложусь на кровать и раздвигаю ноги - сегодня не требуется играть, завлекать, разжигать желание, Зверь и без того готов сорваться с цепи, вон, из ноздрей поднимается едва уловимая струйка дыма. Адское пламя все ж таки оказалось правдой, а не байками менестрелей. Лейн, Лейн, что ты тянешь, что смотришь? Давай! Чуть-чуть еще - и все закончится, совсем чуть-чуть! Протягиваю руки, приглашая лечь рядом, но его величество медлит и потихоньку отступает назад, к двери. Проклятье, Лейн!
- Что с тобой, любовь моя? - только бы не переиграть. - Ты разве не хочешь?..
Он резко проводит рукой по лицу, стирая недоуменное выражение, так ему не идущее. Жаль, нельзя просто прямо спросить: ты помнишь слова колдуньи, Лейн? - тогда бы все наконец решилось. Придется все же постараться, но нынче любые средства хороши. Сажусь, нарочито грустно опускаю голову, разглядываю его через завесу волос. Вот и пригодилась непослушная грива - как еще изобразить трогательность, с моим-то лицом? Слез не выдавить - да он в них и не поверит, комнатную собачку из себя я никогда не строил. Что, что говорить?
- Лейн... - отбросить волосы назад и тем же непрерывным движением провести рукой по шее, ключице, груди, мимолетом коснуться соска - и к животу. Он ведь любит, когда я ласкаю себя, так пусть насладится зрелищем в последний раз... И все верно, он застывает почти уже у двери, жадно смотрит, вцепившись в круглую ручку, жадно раздувает ноздри - а дым-то все сильней. Я откидываюсь назад, снова раздвигаю ноги. Странно! Сегодня мне не приходится изображать желание, я возбужден, даже еще не коснувшись себя. Что это - предчувствие скорой развязки?..
- Лейн!.. - я уже не говорю - шепчу, горло сжимает неведомое: то ли страх, то ли горечь, то ли просто не знакомая прежде страсть, - пожалуйста... - я вцепляюсь в простыню и запрокидываю голову, пальцев на плоти уже просто недостаточно, и я тянусь ниже...
Удар, меня опрокидывает навзничь, по скуле разливается тупая боль, но это ничего - желтые глаза смотрят так, будто пытаются выжечь дырку в голове... а что? Забраться внутрь, разложить по полочкам все мысли, чувства, мотивы... Хорошо было бы. Удобно. Не понимаешь меня? А говорят, один безумец другого без труда поймет. Неужто лгут?
- Ты не умрешь! - кричит прямо в лицо, вдавливая в кровать. Все-таки помнит. Но я знаю тебя, Лейн, знаю! Твою ярость слишком легко переплавить в похоть, всего и надо - дотянуться до стиснутых побелевших губ да обхватить ногами, тонкая ткань халата ничего не скроет, ты хочешь меня! Мы провели вместе тысячу ночей, помнишь? Может, я и не знаю твоей души, но вот тело точно выучил наизусть. Он все еще не разжимает рта, а глаза шарят по моему лицу, как будто ищут что-то... что? Неважно, я улыбаюсь почти нежно - и шепчу:
- Поздно, Лейн. Поздно. Зверь на свободе!
И верно, комнату заволакивает тьмой. Что-то трещит в стороне, и ноздри щекочет едкий запах гари. Он дергается, пытается выпутаться из моих объятий, но миг - и все меняется. Воистину, Зверь на свободе... меня впервые накрывает ужас перед тем, что должно сейчас случиться. Нет, не боли я боюсь, а мига, когда душа сольется... вот с этим. То, что лежит на мне, - уже вовсе не Лейн, нет! - хрипло смеется и рывком закидывает мои ноги себе на плечи. Зажмуриваюсь... бог единый, помоги!.. и кричу, как никогда громко кричу, когда он врывается в меня. Проклятье, не думал, что оно так... Что-то внутри будто рвется, впуская огонь поядающий, пламя пожирающее, ненасытную бездну... с каждым движением это проникает в меня все глубже, оставляя одну оболочку... Мне не больно, нет! Телу точно не больно, а для того, что испытывает душа, слов подобрать невозможно. Вместо позвоночника - раскаленный прут, я подаюсь навстречу мощным толчкам, и Зверь рычит, впивается зубами в плечо... что это, кровь?.. неважно!.. Зверь хватает меня за волосы, заставляя распахнуть глаза - и встретить безумный нечеловеческий взгляд. Он вламывается со всей своей дикой неистовой силой, но я по-прежнему не чувствую боли и в непонятном самому же порыве обхватываю его руками - только бы завершить наконец единение плоти и духа!
...Сколько длилось это... соитие?.. Не знаю, ибо время остановилось внутри бешеного водоворота силы, тьмы, огня, страсти. Помню только, что на самом пике удовольствия Зверь вдруг дернулся, моргнул - и на меня глянули прежние темно-карие глаза Лейна. Вот тогда я и кончил, окончательно затерявшись в безумии происходящего...
- Поздравляю, Атамир! - ну и дела, король сопредельной страны не поленился сам приехать на совершеннолетие наследника! Вроде у него нет дочерей-невест, так что же нужно от меня Лейну? Нет, мне льстит его внимание, меня больше не считают пешкой в руках матери и регентского совета - но верить имеющим власть слишком глупо. - Такой важный день... Найдешь ли ты хоть четверть часа для меня?
Мне всего шестнадцать, я не умею читать по глазам мысли собеседника, я пока могу лишь догадываться, почему рука, властно сжимающая мое запястье, все-таки слегка дрожит. А Лейн умеет завораживать - бархатным голосом, ласковой улыбкой, небрежными прикосновениями. Кружится голова, и только шаги в коридоре спасают от неминуемого позора - меня наконец догнала медлительная свита.
- Ах, ваше высочество! - лепечет девица из прибрежного графства, которую мне прочат в любовницы. Ну уж нет, теперь я сам буду решать, с кем делить ложе!
- Оставьте нас, - коротко, совсем как мать, - я хочу провести время до приема с его величеством. Нам есть, что обсудить, не так ли, друг мой? - смешно, наверное, со стороны слушать, как щенок зовет волка "другом"...
- Конечно, принц, - кивает Лейн, пряча усмешку, - интересы наших стран требуют долгого обсуждения. Позвольте, моя дорогая, - он небрежно отцепляет от моего плеча пальчики девицы, но та даже не возмущается, завороженная этим взглядом, полным обещаний - которые, конечно же, никто не собирается исполнять. Уж это-то я понимаю.
В моих комнатах необычно жарко - кто-то из слуг намудрил с согревающим заклятьем. Неспешный разговор ускользает за пределы сознания, я вставляю положенные реплики на автомате, жадно впиваясь взглядом в распущенный ворот рубашки. Разум тревожно бьет тревогу: окстись, ты принц, он король, мужчина в конце концов!.. но мне всего шестнадцать, и у меня еще никого не было - а намерения Лейна несомненны. Я не помню, как все случилось, в памяти остался только жар чужого тела, сладкий туман в голове и шепот подле уха: "мальчик, мальчик, мальчик мой!.." Нам досталось несколько мгновений покоя, а после начался кошмар - тот, что продолжался три года и поныне. Горестный вопль матери, невесть как оказавшейся в запертой - я же помню! - комнате, богохульное ругательство, слетевшее с уст моего... возлюбленного - и чей-то гнусный хохот.
"Предрекаю именем единого бога: до того, как принцу исполнится шестнадцать лет, Зверь овладеет им, навеки связав с носителем своей печати, и не будет обоим покоя, пока не сольются они в одно. Тысячу ночей придется провести им вместе, а на тысячу первую - падут оковы, и Зверь вырвется наружу, и в пламени его будет уничтожено все сущее! Тысяча и одна ночь делают тайное явным, тысяча и одна ночь несут гибель, тысяча и одна ночь разбивают оковы!"
Проклятие, озвученное при рождении, исполнилось, проклятия всегда исполняются. Мне до сих пор неясно, почему никто не попытался оградить меня от мужчин? Надеялись, что я не поддамся ни на чьи увертки? Но вокруг меня вились десятки поклонников, все же я, как говорили, был красив и изящен, да к тому же и принц... Ответить никто уже не сможет - когда мать отказалась отдать меня вмиг обезумевшему Лейну, он пошел на нас войной. Сжег столицу, а меня запер в своем замке, он даже не пытался сдерживаться! Я пытался говорить в самом начале: подумай, мы погубим весь мир! - но он не слушал ничего, он готов был брать меня даже силой. Безумие Зверя...
В конце концов я смирился: погибнуть - так погибнуть, лишь бы вырваться из этого кошмара. Но чем ближе подходила заветная ночь, тем угрюмей становился Лейн. Он перестал приходить каждую ночь, видно, старался все-таки удержаться - но после таких перерывов срывался с цепи и чудом умудрялся не калечить меня. Хотелось бы знать, как только не развалилось за три года его королевство, с таким-то правителем? Хотя теперь уже неважно...
- Атамир...
Сиплый, сорванный голос. Нет сил ответить, но голову повернуть и приоткрыть глаза все-таки получается. Да, это Лейн - он смотрит на меня, но не глазами Зверя. И по имени называет - впервые с того дня. В первый год, да даже во второй я все б отдал, чтобы вернуть его-прежнего, теперь же... Но - я еще жив?!!
- Атамир, посмотри, - подолзает ко мне, пытается поднять - я молча начинаю вырываться. - Мальчик, мальчик мой...
- Отвали, - хриплю, тоже все там сорвал. - Не хочу больше...
Несколько минут молчим, и каждый что-то решает для себя... Так почему мы еще живы, кстати? Все-таки сажусь - сам! - оглядываюсь по сторонам... становится жутко. Вместо более-менее привычных мест вокруг выжженная пустошь, только кое-где дымятся развалины. Мы лежим среди одних таких, самых больших... замок, верно. Вдалеке, над горами, клубится тьма, разрываемая багровыми вспышками - это уходит Зверь? В памяти всплывают обрывки древних легенд, и я... кажется, я понимаю...
- Мы что, теперь бессмертны?..
- Кажется, так, - кивает Лейн и вдруг начинается надрывно смеяться. Раньше меня б это ужаснуло, но мне удалось заглянуть в пропасть куда большего безумия, так что я просто отодвигаюсь. - Атамир, ты... когда-нибудь ты сможешь...
Молчу. Он вдруг вспыхивает гневом - откуда силы-то взялись? - и трясет меня за плечо:
- Я все равно, слышишь?.. все равно верну тебя, прежнего тебя! Ты слышишь? Ты веришь мне, веришь?
...Быть может, безумием нас одарил вовсе не Зверь? Потому что я криво усмехаюсь и киваю:
- Верю. Только волосы дай наконец остричь, достали.
*разводит руками*
а вроде вполне логичная конструкция вышла...
и да. я набиваюсь на комментарий больше чем из одного слова
прости, нервное перевозбуждение просто.
второй текст такой, чтоб на одном дыхании, а каждый раз отходняк ужаснейший.
ааа.... для меня ахуй бывает разный)))))) включая в хорошем смысле)))
я сейчас сижу и вычленяю отсюда свои тараканы - познавааательно
жду)))
я сейчас сижу и вычленяю отсюда свои тараканы - познавааательно
вот за это йа и люблю перечитывать свои тексты)))))
Армагеддецхэппи-энд... Что, совсем камня на камне не осталось?типа ХЭ здесь для героев, но сомнительный, это точно.
И где там мальчеги?
Еще бы не сомнительный - бессмертные посреди выжженной пустыни... Брр.
Но оно, точно, впечатляет.
спасибо! интересно очень, как оно со стороны воспринимается.
Сиреневый Кот, это да, плюс ко всему, отношения у них больныыые....
впечатляет, да? это хорошо!
ХЭ разный бывает, от иного на полусогнутых тихо отчаливаешь, дабы ненароком "щастьем" не накрыло.
Боже, как верно подмечено
да, шокировать читателей мне удалось ))) сейчас пройдет немного времени - и буду отлавливать конкретные эмоции ))
а что дальше? дальше все, пусть уже сами.
честно говоря, история - на мой взгляд - закончена и продолжения не требует ))
Хорошо вышло, сильно. Чувства - реальны. Атамир более объемным получился, конечно, но и Лейна - видно...
Разве что библейские интонации-аллюзии в теме Зверя не покатили - не моя эстетика просто...
вот только: Разве что библейские интонации-аллюзии в теме Зверя - а? где? не было там библейских аллюзий ))
А про финал есть что сказать утешающее, вот буду писать пост про то, откуда в оридже что натащено, расскажу )